Я неоднократно говорил, что мне сложно воспринимать Советский Союз как некое «статичное государство» (аналогична ситуация и с Русским царством или Российской империей).
Как «внутренний климат», так и внешнеполитическое положение СССР на протяжении семи десятилетий неоднократно менялись. А уж представления об этой стране на западе — и вовсе могли за пару лет «повернуться на 180 градусов».
Такой разный СССР.
Конечно, самый яркий пример связан с периодом Второй мировой войны.
В 1939 — 1941 гг. западные державы (Великобритания, Франция, США, Третий Рейх конечно же) смотрели на СССР как на страну, которой не суждено будет сыграть какую-то значимую роль в противостоянии. Как на слабого союзника и слабого врага.
Немцы собирались разгромить СССР за несколько месяцев, но этот план западным аналитикам не казался тогда абсурдным!
Напротив, в 1941 году британцы и американцы полагали, что если вдруг СССР продержится до зимы — это будет «диво дивное, чудо чудное».
А вот потом, после Битвы за Москву и, особенно, после Сталинграда — «маятник качнулся в обратную сторону».
Те же лица начали писать о несокрушимой Красной Армии, прославлять товарища Сталина, снимать просоветские картины в Голливуде... одновременно опасаясь, что СССР успеет закончить войну году к 1944-му.
Ну а ещё немного погодя произошел ещё один «кульбит»: СССР из «могущественного друга» резко превратился в «опасного врага».
Как на СССР смотрели из Парижа в 1940 году.
Но до 1945 года ещё дожить надо, а пока — на дворе наступил 1940 год. Французы с англичанами продолжали свою «странную войну», а вот против СССР намеревались развязать войну не такую «странную».
И вроде повод известный: Советско-финская война. Вот только в марте-то она закончилась... а французы продолжали строить планы войны против СССР. Причем там даже на полном серьезе выдвигались идеи «дойти до Москвы» (серьезно).
Французы тут, кстати, выступали именно главными инициаторами таких планов, тогда как англичане всё же вели себя приземленнее, даже иногда отговаривали Париж: мол, нам что, врагов мало?
Так вы можете подумать: что это французы, с ума что ли сошли?
Да в общем, нет. Французский генштаб конечно в целом был не на высоте, а у политиков шла борьба за власть (в марте 1940 года у французов поменялось правительство, новый премьер-министр Поль Рейно хотел «выглядеть решительным»)...
Но в начале 1940 года СССР французское руководство стало воспринимать... как «сырьевой придаток Германии, будущего слабого её союзника». То бишь Советский Союз поставили куда-то на уровень какой-нибудь Румынии.
Почва для такого «мировоззрения» подготавливалась давно: французские военачальники до сих пор дулись на большевиков за Брестский мир. Многие правые в армии и среди политиков видели в СССР «искусственное образование».
А тут ещё Договор о ненападении, Польский поход РККА, Советско-финская, торговля с Рейхом (другим странам видать можно было, а СССР — нельзя?)... всё это возмущало французских элитариев и давало им «свою специфическую картину мира» (вернее, дополняло).
«Бессильный Сталин» и мудрые французские дипломаты.
Какую картину? Примерно вот такую:
«Даже если Сталин этого захотел бы, он не смог бы выступить сейчас против Рейха, ему нечего предложить нам, кроме своего бессилия... Нам необходимо воспользоваться слабостью России, а не её силой...» (с) из рапорта посла Франции в СССР, Поля Наджиара, начало 1940 года (А. А. Вершинин. Н. Н. Наумова. От триумфа к катастрофе: Военно-политическое поражение Франции 1940 года и его истоки. / Труды исторического факультета МГУ. Вып. 202. Сер. II: Исторические исследования.).
К послу присоединялся дипломат Морис Дежан, полагавший, что совсем скоро руководить советскими заводами будут немецкие инженеры, а Красной Армией — офицеры вермахта (!). Ну, опять же, как тут не вспомнить белогвардейские удивительные истории про «Красную Армию, созданную по немецкому образцу».
Кстати, потом вот этот Морис Дежан станет послом Франции в СССР, уже после войны... и попадет в разработку контрразведки КГБ, успешную. Свою привычку недооценивать СССР Дежан, по всей видимости, не бросил (ну или увлечение Мориса молодыми блондинками перевесило лояльность своей стране).
Сенатор Э. Миро называл Советский Союз «обузой», проводя аналогии с Первой мировой войной. Мол, тогда у Германии были слабые союзники, с них и началось крушение Центральных держав.
При этом, Миро не заморачивался реальными раскладами и не хотел воспринимать тот факт, что СССР не являлся союзником Рейха и не воевал против Франции или Великобритании.
Больше того, Миро говорил, что СССР нужно было «подталкивать» к дружбе с Германией, чтобы потом... да, бить по СССР. И Германия рухнет. Почему-то.
В общем, почитаешь всех этих дипломатов, сенаторов и генералов — создается ощущение, что в каком-то своем мире они жили.
Очень странная война.
Я бы обратил внимание читателя ещё вот на что: французы и британцы уже в сентябре 1939 года объявили войну Германии, официально. СССР же никто из них войны не объявлял (аналогично и со стороны СССР).
При этом, в начале 1940 года, когда до «Падения Франции» оставалось несколько месяцев, французы отправляли финнам вооружение (которого им самим не шибко хватало), планировали распылять свои вооруженные силы и готовились к войне против страны, которая не находилась в состоянии войны (простите за тавтологию) с Францией или Англией!
Ещё раз: мы объявили войну Германии, но по факту с ней не воюем.
Мы не объявляли войну СССР и он нам её не объявлял, но против «большевиков» — готовим планы бомбежек и десантов (против немцев почему-то подобного не производилось, они решали — где, когда и какими силами ударить).
Ну и немцы, в конце концов, ударили. Сперва в Норвегии, потом — в Голландии и Бельгии.
Французы всё благополучно проморгали и в мае-июне 1940 года заплатили за свое «распыление планов и средств» и за недооценку немецкого противника.
Благо с советским им сталкиваться не пришлось (за исключением некоторых коллаборационистов, эти столкнулись): тут уже вермахт выходил со своими авантюрными планами...
Впрочем, повторюсь, авантюрными современникам они порой не казались.
В общем и целом, СССР казался французам (и англичанам с американцами тоже, ну и вермахту разумеется) слабым не только из-за неприязни, каковую многие элитарии испытывали в отношении социализма.
Здесь сыграл предыдущий исторический опыт (развал Русской армии в 1917 году и Брестский мир в 1918 году), плюс — «новые события».
Касаемо Советско-финской, прежде всего, увидели то, что показывали окружающим финны (разбитые советские колонны).
А вот события февраля-марта 1940 года уже как-то слабо до Европы доходили, это финны не очень охотно снимали.
Таким образом и зародилось однобокое восприятие СССР как «колосса без головы». Которое, впрочем, скоро будет разрушено уже другими событиями...
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, нажимайте на «колокольчик», смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на моем RUTUBE канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!
