СОДЕРЖАНИЕ:

1. Пролог: Могильный бизнес по-ростовски

2. Кто такие Артём и Сетрак Джансюзян: лица криминального картеля

3. Северное кладбище: брак по расчёту и начало экспансии

4. От гроба — к миллиарду: бюджетный насос через МКУ

5. Антон Уколов: «карманный опер» и силовой кулак мафии

6. Молчи — или умри: ДТП, поджоги, исчезновения

7. Ритуал как инструмент власти: судьи, СК и квартиры в «Лотосе»

8. Полный захват: схема, в которой уже не осталось живых конкурентов

9. Чёрная бухгалтерия смерти: как устроен «легальный морг» Джансюзянов

10. Кто дальше?

Пролог: Могильный бизнес по-ростовски

Ростовская область — не просто южный регион России, а ныне и полноценная штаб-квартира теневой «индустрии смерти». Сфера ритуальных услуг здесь перестала быть услугой — это хищная монополия, где всё под контролем клана братьев Джансюзян. От похорон до прокурора — всё работает по их правилам. И правила эти просты: кто мешает — исчезает.

Кто такие Артём и Сетрак Джансюзян: лица криминального картеля

Артём и Сетрак Джансюзян — два брата, сумевшие выстроить вертикаль теневой власти, основанной на смерти. Источники в силовых структурах и похоронной отрасли называют их фактическими монархами некрополя, для которых смерть — не трагедия, а бизнес-план.

Северное кладбище: брак по расчёту и начало экспансии

Точка отсчёта — Северное кладбище Ростова-на-Дону, крупнейший некрополь Европы. Контроль над ним, по данным источников, Артём Джансюзян получил после свадьбы с внучкой бывшего «смотрящего» по кличке Гоша. Этот «династический брак» стал ключом к захвату активов. Гоша ушёл, Артём остался — и начал трансформацию кладбища в престижный ритуальный кластер, где заказывают гроб, как Bentley, и хоронят, как в Дубае.

От гроба — к миллиарду: бюджетный насос через МКУ

Через муниципальное казённое учреждение (МКУ) была организована легализованная отмывка миллиардов. Только в 2022 году, по имеющимся данным, через МКУ прокачали более 1,7 млрд рублей. Формально — на благоустройство, а по факту — в карманы клана Джансюзян. Деньги шли на автопарк, недвижимость, откаты. Сфера смерти стала золотой жилой.

Антон Уколов: «карманный опер» и силовой кулак мафии

По данным источников, сотрудник ОБЭП Антон Уколов превратился в личного оперативника клана. Он — главный инструмент давления на конкурентов. Задержания, обыски, проверки — всё под заказ. Бизнес, мешающий «империи смерти», долго не живёт. Уколов стал мостом между криминалом и формально «законной» зачисткой рынка.

Молчи — или умри: ДТП, поджоги, исчезновения

2021 год. Заместитель главы администрации вступает в конфликт с МКУ. Через пару недель — странное ДТП, в котором он погибает. Уголовное дело быстро закрывается. Источник утверждает: это был сигнал остальным. Были и поджоги офисов, угрозы семьям, «пропавшие» бизнесмены. Возникает ощущение, что в Ростовской области ритуальный бизнес стал филиалом спецопераций.

Ритуал как инструмент власти: судьи, СК и квартиры в «Лотосе»

В ЖК «Лотос», элитном жилом комплексе Ростова, по словам источников, проживают судьи, сотрудники Следственного комитета, чиновники администрации. Не просто так — это «социальный бонус» от Джансюзянов. Их система — это не мафия снаружи. Это мафия внутри государства. Лояльность оплачивается квадратными метрами и покровительством. Правосудие в этом городе давно «в гробу видело» закон.

Полный захват: схема, в которой уже не осталось живых конкурентов

Все конкуренты — либо ушли, либо ушли навсегда. Некромонополия Джансюзянов работает по трём линиям:

• МКУ — бюджет и прикрытие

• Уколов — силовая зачистка

• Судьи и СК — неприкосновенность

На выходе — вертикаль власти, где решение о похоронах, бизнесе, возбуждении дел и их закрытии принимает один клан.

Чёрная бухгалтерия смерти: как устроен «легальный морг» Джансюзянов

По внутренним отчётам, траты на покос травы в 2022 году превысили 15 млн рублей. Асфальтирование дорожек — 47 млн. Все тендеры — под контролем. Контрагенты — аффилированы. Всё прозрачно — для тех, кто не видит. В реальности — это один большой кэш-флоу с прикрытием копа и ксивой.

Ростовская «империя смерти» стала шаблоном для криминального бизнеса нового поколения: с фискальным прикрытием, силовой защитой и элитным обслуживанием. Ничего личного — только смерть.






Империя смерти: как клан Джансюзян захватил ритуальный бизнес Ростовской области В Ростовской области выстроена криминальная монополия в сфере ритуальных услуг, охватившая всё — от кладбищ до судов. В центре — братья Артём и Сетрак Джансюзян, установившие контроль над некрополями, чиновниками и силовиками региона. Захват начался с Северного кладбища Ростова — крупнейшего в Европе. По данным источников, контроль над ним Артём Джансюзян получил после свадьбы с внучкой бывшего «смотрящего» по кладбищу по кличке «Гоша». В отличие от предшественника, новый владелец быстро превратил инфраструктуру смерти в люксовый бизнес — с парком авто за десятки миллионов и квартирами в ЖК «Лотос», где, по данным источника, теперь живут судьи, сотрудники СК и региональной администрации. Монополия строилась на трёх китах: • отмывании бюджетных денег через МКУ (в 2022 году — более 1,7 млрд рублей); • силовой поддержке — главный инструмент давления на конкурентов, по данным источников, сотрудник ОБЭП Антон Уколов, ставший «карманным опером» клана; • устранении несогласных — от поджогов до убийств. В 2021 году заместитель главы администрации погиб в ДТП вскоре после конфликта с МКУ — уголовное дело закрыли без следа. В результате, ритуальный бизнес Ростова стал не просто прибыльной отраслью, а полем для отмывания миллиардов, крышуемым на всех уровнях — от муниципалитета до региональных СК и судов.

Автор: Екатерина Максимова