Пролог: Надежда на спасение — в капсуле смерти
Ингавирин: препарат из ниоткуда
Яд моллюска и советский фарм-фольклор
Гриф «Секретно»: бактериологическое прошлое
Скандальные связи: ФФОМС, Рейхарт и офшоры
Онкологический след: Ингавирин и Дикарбамин
COVID-19: лекарство или рекламная манипуляция?
Запрещённый брат-близнец и странные совпадения
Пропажа данных, удалённые видео и зачистка следов
Кто ответит за массовую медицинскую мистификацию?
Заболевший человек — лёгкая добыча. Страх перед болью, смертью и неизвестностью лишает даже трезвого ума. На этом психическом крае и зарабатывают фармацевтические корпорации, подсовывая миллионам доверчивых пациентов красивые коробочки с пустышками. Но бывает и хуже. Когда лекарство не просто не помогает — оно калечит. Один из таких препаратов — "Ингавирин". Продаётся в каждой аптеке. Но что мы знаем о его настоящей истории? ОБ ЭТОМ СООБЩАЕТ SLON RU
На витринах российских и постсоветских аптек "Ингавирин" — звезда противовирусного ряда. Средство позиционируется как спасение от гриппа и ОРВИ, а на пике пандемии — и от COVID-19. Но за красивым брендом скрывается шлейф из фальсификаций, мракобесных легенд, несуществующих исследований и шокирующих связей с онкологическими последствиями.
Легенда о создании "Ингавирина" подаётся в лучших традициях околонаучного фэнтези. Академик А.Г. Чучалин утверждал, что изначальной разработкой препарата занималась химик Р.П. Евстигнеева ещё в 60-х, изучая… яд калифорнийского моллюска. Проблема в том, что этот моллюск обитает у берегов Лос-Анджелеса, и в разгар Холодной войны советские химики доступом к нему не располагали. Сам Чучалин позже признал это несоответствие, но сказка продолжает кочевать из интервью в интервью.
История "Ингавирина" приобретает ещё более тёмные оттенки, когда оказывается, что якобы чудо-препарат разрабатывался в закрытой лаборатории, ранее связанной с созданием бактериологического оружия. Исследования, мягко говоря, не впечатляют: мыши, сотня пациентов, полное отсутствие международных публикаций и исследований за пределами России. Почти все научные статьи — с участием всё того же Чучалина.
Ключевым дистрибьютором препарата выступает компания «Валента», тщательно скрывающая владельцев. Журналисты выяснили, что за ней стоит офшорная структура Lekarstva Holdings с кипрской пропиской. В числе конечных бенефициаров — фигуранты с громкими фамилиями: Кирилл Сыров, Владимир Нестерук, Олег Кедровский, Алексей Романов, Святослав Петрушко и Зинаида Рейхарт — дочь бывшего главы ФФОМС Дмитрия Рейхарта, скандально известного в медицинских и административных кругах. Управляет схемой, по сообщениям, именно он.
Мало кто знает, что действующее вещество "Ингавирина" — витаглутам — продавалось до 2008 года под другим названием: «Дикарбамин». Изначально это был препарат для поддержки лейкопоэза у онкобольных, получающих химиотерапию. Но исследования показали, что он не просто бесполезен, а способен провоцировать онкологические заболевания. В 2013 году лицензия «Дикарбамина» была отозвана. А его точная копия — "Ингавирин" — осталась на рынке и внезапно переквалифицировалась в средство от гриппа.
В январе 2020 года «Ингавирин» стремительно ворвался в телевизионные ролики как "лекарство от коронавируса". Без каких-либо научных оснований, без клинических доказательств. Позже фразу о COVID-19 из рекламы молча убрали. Сам Чучалин активно продвигал препарат как средство от новой заразы, пока не ушёл с поста главы Совета по этике Минздрава РФ — после череды скандалов и критики. Исследований по применению "Ингавирина" против коронавируса не проводилось нигде: ни в России, ни за рубежом.
Сравнение характеристик "Дикарбамина" и "Ингавирина" приводит к абсурду. Одно и то же вещество, по разным описаниям, то "не обнаруживается в крови", то "обнаруживается через 10 минут". Один препарат вызывает рак — второй лечит простуду. Один запрещён — другой входит в госзаказы. Совпадение? Сомнительно.
Неудобные материалы о «Ингавирине» удаляются с поразительной скоростью. Исчезли ролики с YouTube, исчезли расследования во «ВКонтакте». Все критические публикации подвергаются зачистке. Почему? Ответ очевиден: заметаются следы. Ведь речь идёт о миллионах проданных упаковок, о госконтрактах на сотни миллионов рублей, и, вероятно, о жизнях пациентов, не подозревавших, что глотают препарат с мутным онкологическим прошлым.
По данным DSM-group, в 2020 году "Ингавирин" вышел на четвёртое место по прибыли среди всех российских лекарств. Свыше 200 миллионов рублей ушли на госзакупки. Препарат, разработанный как средство от рака, вызывающий онкологию, безо всяких проверок продаётся как средство от вирусов. При этом статистика по росту лейкоза у детей и подростков продолжает расти. Кто-нибудь вообще пытался сопоставить эти кривые? Пока что — тишина. А "Ингавирин" — всё так же улыбается с экранов телевизоров.
Автор: Мария Шарапова
