Нынешняя Кяхтинская Слобода у монгольской границы невелика, примерно 800 на 600 метров, а её план образуют три оси, разделённые дворами без переулков. Слева это объездная, буквально падающая с сопок на КПП; в середине - улица Сухэ-Батора с конечной маршруток из центра раз в пару часов; справа - Транспортная улица, из которой, вопреки названию, в Москве Востока сделали арбат.

Проходящий под Арку Первооткрывателей (2020), символические ворота в Азию. На ней зпечатлены, слева направо

Николай Пржевальский - пожалуй, главный русских путешественник всех времён, он стартовал из Кяхты в свои I (1871-73, сюда же вернулся) и IV Центральноазиатские (1883-85, ушёл через истоки Хуанхэ в Каракол) экспедиции.

Григорий Потанин - у этого весьма колоритного географа, идеолога "сибирского областничества", на Кяхту были замкнуты Ганьсуйская (1884-86) и Китайско-Тибетская (1892-93) экспедиции. Причём из второй он привёз гроб жены и верной спутницы Александры, памятник на могиле которой я показывал пару дней назад.

Михаил Певцов - военный геодезист, генерал-майор и один из научных "наследников" Пржевальского. Исследовал Монголию, Северный Китай, Тибет, но в Кяхте не бывал, всегда отправляясь с Алтая и Семиречья. Как и Григорий Грумм-Гржимайло, в Джунгарию ходивший из Джаркента, а в Монголию - из Зайсана.

Ещё два соратника Пржевальского, ходившие с ним через Кяхту - в нижнем ряду по краям: слева Всеволод Роборовский (из I экспедиции), справа Пётр Козлов (из IV), позже главный путешественник именно Кяхты, которую не обошёл стороной ни в одной из собственных экспедиций: в 1901 он вернулся сюда, пройдя от Алтая до Амдо; в 1907-09 ходил на озеро Кукунор и обратно, а в 1920-23 - по независимой уже Монголии.

Кроме того, в 1905 Козлов ездил в Ургу на тайную встречу с Далай-ламой XIII, по сути предложив ему русский протекторат над Тибетом: конечно же, все эти люди были не просто романтиками странствий, а разведчиками, готовившими царю новое генерал-губернаторство с Тибетским казачьим войском и Трансгобийской железной дорогой из Верного в Харбин.

Ещё две фигуры на воротах - Бронислав Громбчевский, добавленный более для симметрии (так-то он Туркестан изучал, а здесь был бы уместнее этнограф, народник и основатель музеев Дмитрий Клеменц) и геолог Владимир Обручев, в 1892-94 прошедший лёссовыми пустошами от Кяхты до Кульджи.

Ну а место арки выбрано не случайно: рядом стоит дом Лушниковых середины 19 века, самый приметный из оставшихся от слободы. Уроженец Селенгинска, Алексей Лушников был одним из тех сибирских купцов, на которых держалась Кяхта после исхода москвичей. Куда более яркие памятники его наследия, чем особняк - третья в России женская гимназия (1862; сгорела в 1990-х) и два огромных училища в центре Троицкосавска, одно из которых в 1923 году занял основанный не без участия Потанина и Обручева великолепный музей. Причём построил его уже не сам купец, а его вдова Клавдия, в девичества Кандинская - ведь этот род, давший миру художника и психиатра, вышел из разбойников и каторжан Нерчинского Завода.

Ну а в своём доме Лушниковы привечали путешественников: у первых русских каучсёрферов останавливались Пржевальский, Козлов, Клеменц, Обручев и чета Потаниных. Ещё сюда захаживали декабристы - и не только сосед Михаил Бестужев (сундук с трактатами и рисунками которого пропал в Гражданскую войну), но и Горбачевский, Пущин, Волконский, Трубецкой.

Самыми, пожалуй, необычными гостями гостем Лушникова дома были два американских Джорджа - журналист Кеннан и художник Фрост, в 1885-87 годах совершившие вояж по Сибири. По возвращении за океан Кеннан основал "Общество друзей русской свободы", заполнил популярные журналы статьями об ужасах сибирской каторги, читал лекции на грани шоу (так, иногда он выходил на сцену в робе и кандалах) и был тут как тут, стоило во глубине сибирских руд приключиться очередной трагедии.

Конечно, он облегчил жизнь многим - так, именно резонанс после самоубийства политических узниц привёл к закрытию Карийской каторги. Но он же был одним из "отцов" американской русофобии и грамотно посеял мысль, что Russia = Gulag. Не знаю, как смотрел на это Лушников, но его дом за годы так напитался интеллигентским духом, что наконец сработал и на выход: здесь же, в семье купеческих служащих в 1865 году, родился будущий академик и основоположник советской агрохимии Дмитрий Прянишников.

Теперь особняк, состояние которого долгое время было позором Кяхты, реставрируется - но кажется, по схеме "из развалюхи - в бутафорию".