1301-1302 годы

Западная Европа

В 1299 году король Франции Филипп IV Красивый (правил в 1285-1314 гг.) силой оружия подчинил себе Фландрию. Во всех городах Фландрии были размещены французские гарнизоны, правосудие и административные функции в городах осуществляли судьи, которых назначал лично король Филипп.

В начале 1301 года ремесленники Брюгге - ткачи, сукновалы, мясники, сапожники и прочие – решили обратиться к судье города, являвшимся представителем короля в Брюгге с прошением. В прошении, написанном на имя короля, были две просьбы - снизить непомерные налоги и чтобы их работа оплачивалась сполна, а не так как вздумается богатым бюргерам города. Вместо того, чтобы разобраться из-за чего подано подобное прошение судья Брюгге, которому дали соответствующую мзду богатые бюргеры, чтобы дело было спущено на тормозах, приказал арестовать и отправить в тюрьму лидеров ремесленников города: ткача Пьера Леруа и мясника Джамбрида (Петера де Коника и Яна Брейделя*), а также три десятка цеховых и ремесленных старшин. Это оказалось роковой ошибкой.

Пьер Леруа был известен всей Фландрии. Да, он был всего лишь бедным ткачом. Роста он был небольшого, имел невзрачный вид, был крив на один глаз. Он не знал ни французского, ни латыни, зато на родном фламандском языке говорил горячо и искренне, а когда он выступал, его слушали все и с большим вниманием. Если же учесть, что ему было уже за шестьдесят, то уважение к нему со стороны простого люда было большое. За его смелость его фамилию переиначили в Ле Руа (или по-фламандски в Коникруа), что означало Король. Его так и звали в народе Пьер Король.

Весть об аресте Пьера Леруа, Джамбрида и прочих всколыхнула город. Ремесленники, вооружённые тем, что первым попало в руки, захватили предместье, в котором находился замок с правителями города и тюрьма. Они освободили арестованных и перебили при этом немало богатых бюргеров, обижавших бедный люд.

И на этом остановились. Заключив перемирие с богатыми, ремесленники отослали своё прошение к королю в Париж.

Однако и среди советников короля нашлось немало любителей брать взятки (кто бы сомневался). Сначала они почти год тянули с разбором дела. Затем, получив нужные суммы от богатых бюргеров из Брюгге, они добились, чтобы был вынесен приговор, в пользу богатых, против ремесленников и бедного люда. То есть, виновными были названы те, кто начал борьбу за свои права, а власть не только оставалась у тех, кто притеснял всячески народ, но этим же правителям давалось еще больше полномочий для расправ с недовольными горожанами.

Весть о подобном приговоре возмутила горожан. Объединённые через ремесленные цеха в коммуну, они вооружились, отказались повиноваться королевской власти, и под руководством Пьера Леруа и Джамбрида отправились в городок Дамм, расположенный в трёх верстах от Брюгге.

В Дамме восставшие убили местного королевского судью, его помощников и служителей суда, а также всех местных богатых горожан. Затем пошли к городку Андибург, где учинили то же самое. Из Андибурга они двинулись к замку-крепости Мала, расположенному также в трёх верстах от Брюгге. Замок Мала являлся резиденцией королевского судьи города Брюгге. Восставшие штурмом взяли Мала, убили судью и перебили всю его охрану из шестидесяти воинов Франции.

Перепуганные бюргеры Брюгге*** послали за помощью к королю. Филипп Красивый немедленно отправил в Брюгге мессера Жака де Сен-Поля, главного судью Фландрии, с полутора тысячами французских рыцарей и множеством пеших солдат. Жак де Сен-Поль вступил в город и расположился во дворцах коммуны Алла, а на всех городских укреплениях выставил своих солдат.

Оккупация города французскими солдатами вызвала волнения среди простых, небогатых горожан. Недовольство бедных подогревали богатые бюргеры, которые вновь начали вести себя нагло и заносчиво.

В городе созрел заговор бедноты. Послали к Леруа и Джамбриде, приглашая их прийти на помощь горожанам. Отряды восставших в мае 1302 года выступили к городу и в условленную ночь вошли в Брюгге. Сделать это было тем легче, что в 1299 году, когда король Франции завоевал Фландрию, он велел засыпать оборонительные рвы и снести главные ворота всех городов, в том числе и Брюгге.

В эту же ночь, пока одни перекрывали улицы города и возводили баррикады под лозунгом «Да здравствует коммуна! Смерть французам!», другие, в чьих домах на постой разместили французских солдат и рыцарей, хватали сонных постояльцев, и либо убивали их на месте, либо вели их на площадь Алла, где собрались главные силы восставших. Тут пленников рубили на куски. Те, кто успел проснуться и бросался либо за оружием или пытался седлать своих лошадей, зачастую обнаруживали, что оружие и снаряжение их лошадей исчезло – хозяева дома, где они ночевали, его спрятали. Те, кому все-таки удавалось сесть на своего коня или собраться в отряд, и попытаться пробиться по улицам, натыкались на баррикады, а из окон в них летели камни. Многие из французов погибли на улицах. Причем в их истреблении местные женщины проявили куда больше усердия, чем мужчины. Избиение продолжалось целый день. Пробиться удалось немногим. Но среди сбежавших французов был Жак де Сен-Поль****.

Всего за ночь и день французы потеряли убитыми на улицах и в домах города тысячу двести всадников и две тысячи пеших.

Помимо французов перебили также их сторонников из местных и немало богатых бюргеров. Дома последних были разграблены.

Когда последние французы бежали из города, город был завален трупами. Их убирали три дня. Вывозили на телегах за город и сбрасывали в ямы.

Понимая, что король не оставит это избиение гарнизона без наказания, начали сразу же укреплять город, а в правители и в военные руководители своего ополчения жители Брюгге пригласили из Брабанта молодого Гийома де Жюльера, чей брат погиб в тюрьме от руки французов.

Гийом де Жюльер тотчас же прибыл в Брюгге и начал готовиться к войне с королем Франции****.

Придирчивый читатель, конечно, укорит меня в применении такой аналогии как "паляныця". Однако, я всего лишь одно хотел отметить - использование такого метода далеко не ново в истории. Даже в этом уже и фламандцы были эпигонами...))

(Источник: Виллани)

* Впрочем, с Яном всё сложно: бельгийский историк Лиза Демец опровергла тот факт, что Брейдель вообще участвовал в восстании и резне. Судя по всему, его героическая история — выдумка его семьи, внесенная в летописи через сто лет после событий. Ещё удивительнее это становится, если знать, что в Брюгге стоит памятник Яну и Петеру как национальным героям, а именем Брейделя назван стадион. Вот так, оказывается, можно примазаться к чужой славе, если твое семейство получает власть и влияние. Как считает Лиза, именно Петер был истинным лидером восставших и его, а не фальшивого Яна, именем нужно называть стадионы.

** Никакое "амидегильде" или даже аглийское "френд" не могло спасти несчастных, потому как правильное "вренд" и тем, и другим произнести сложно. А до тех времён, когда "шаромыг" начнут жалеть и спасать ещё долгих 500 лет))

*** Франскильоны (фр. Les fransquillons; нидерл. Franskiljons; букв. «французишки») — франкоязычное этнокультурное меньшинство в истории Бельгийского королевства и особенно городского населения Фландрии XIV—XX веков, долгое время составлявшее экономическую и интеллектуальную элиту региона.

**** Впрочем у судьбы на него уже был заготовлен свой план - Жак Шатильон де Сен-Поль сложил буйную головушку в битве при Куртре.

***** Эта война шла пять лет (1301-1305 годы). В ходе неё погибло более 300.000 человек (источник: Мелькские анналы)